Гордость завода

Мероприятие состоялось на территории новоалтайского завода «Алтайвагон», одной из немногих региональных промышленных компаний, где пытаются автоматизировать производство. На предприятии создана высокоскоростная система передачи данных на базе оптико-волоконных линий, в единое информационное пространство включено более 750 рабочих мест. Развернута сеть промышленного видеонаблюдения, которая помогает контролировать процессы на высокотехнологичных производствах. На «Алтайвагоне» действует система управления ресурсами предприятия. Это позволяет решать все управленческие задачи в связке с филиалами и головной компанией. Здесь с 2010 года внедрена система электронного документооборота. Она является неотъемлемым стандартом офисного программного обеспечения любого специалиста завода и интегрирована в систему управления ресурсами предприятия.

Автоматизирована и стадия подготовки производства, то есть конструкторско-технологические работы. Моделирование процессов проходит не на чертежном столе, не в лаборатории, а на компьютере. Это снижает сроки доводки и внедрения проектируемой оснастки. На предприятии надеются, что компьютерное проектирование позволит в перспективе получать цифровую модель вагона. Наибольшее количество из автоматизированных рабочих мест (233) приходится на основное производство. А в нем самым передовым является цех по изготовлению колесных пар. Это гордость предприятия, его всегда показывают высокопоставленным гостям. Похвалиться действительно есть чем. В чистом, светлом помещении бесшумно работают обрабатывающие центры с ЧПУ, а манипуляторы перемещают заготовки от одного к другому, получая на выходе пары металлических колес с запрессованной в них осью. Вся информация о процессе изготовления, механических характеристиках хранится в заводской базе данных. Этот цифровой паспорт колесных пар позволяет понимать поведение каждого вагона в процессе его эксплуатации и в случае поломки найти крайнего. Правда, пока, тьфу-тьфу, он не потребовался, так как качество изделий соответствует самым высоким мировым стандартам.

Автоматизированную линию в 2011 году монтировали под ключ немцы, используя немецкое же оборудование. Проект со сроком окупаемости 7 лет обошелся собственникам «Алтайвагона» в 1,2 млрд руб. Еще заводчане могут показать гостям пару японских машин лазерной раскройки металла и двух роботов, которые варят крышки вагонных люков. Раньше при разгрузке люки частенько деформировались и рвались. Конструкторы пробовали усилить изделие лишним металлом, наложить больше сварочных швов. В конце концов было решено автоматизировать процесс изготовления люков. Так как в России промышленных роботов не производят, то их нашли в Японии. В стоимости проекта на робота приходится 30%, остальное – на оснастку, программное обеспечение и прочее. Чтобы сэкономить, заводчане решили реализовать его самостоятельно.

«Мы нашли компанию-интегратора, которая подсказала нам, как быть, – вспоминал на круглом столе гендиректор «Алтайвагона» Дмитрий Медведев. – Провели дорогостоящее обучение персонала, купили оборудование, опробовали его. Но когда перешли с идеальных заготовок экспериментальной партии на обычный российский прокат (кривой, ржавый, разной толщины), то роботы забастовали».
В муках заводчане дорабатывали проект. С металлом разобрались, поставив лазерные позиционеры, чтобы роботы с их помощью понимали истинные размеры детали. Пришлось отказаться от экономии на более дешевых расходных материалах, которые оказались некачественными, и поручить сервисное обслуживание поставщику роботов. Таким образом, на «Алтайвагоне» поняли, что за компетенции надо платить. Самостоятельно все вопросы решить невозможно.

Опытом внедрения системы оперативного планирования и учета производства поделилась начальник отдела АСУП «Алтайвагона» Надежда Валкнер: «Мы шли к этому долго, болезненно, но дошли до каждого цеха и участка». Во время внедрения системы в цехах разместили так называемые информационные киоски, при помощи которых рабочие, поднеся свой пропуск, видели, сколько им за день начислено зарплаты. Если они узнавали, что их заработок не соответствовал выработке, то предъявляли претензии мастеру, который несвоевременно или недостоверно внес информацию в систему. Надежда Валкнер отметила, что наличие высокотехнологичного оборудования позволило подтянуть до его уровня квалификацию работников предприятия. Им приходится постоянно повышать свою компетентность. Для этого в рамках госпрограммы по переподготовке кадров в 2016 году заводу выделили средства на создание специализированного класса, в котором учат наладчиков и операторов станков с ЧПУ.

Глубокая обеспокоенность

Между тем гендиректор «Алтайвагона» трезво оценивает уровень технического развития возглавляемого им предприятия. Он сообщил, что износ основных фондов завода составляет 80%. Действительно, подавляющая часть производственных корпусов обветшала, а используемый станочный парк произведен лет сорок – пятьдесят назад. В одном цехе стоит оборудование, еще вывезенное из Германии после Второй мировой войны. Но такая же ситуация и на других заводах страны. «У меня глубокая обеспокоенность состоянием экономики России, – поделился переживаниями Дмитрий Медведев. – Промышленность деградирует, 60 млн человек трудится на низкопроизводительных рабочих местах. Экономика от этого теряет колоссальные деньги и за последние 4 года недосчиталась 41 трлн руб. 10 лет выработка на одного работника в стране неуклонно падает. Рентабельность производства снизилась в 6 раз: с 10,5% в 2007 году до 1,8% в первом квартале 2018 года».

Дмитрий Медведев считает, что нерентабельная работа промышленности связана с тем, что продукция российских заводов не востребована потребителями из-за их низкой покупательной способности. (И, добавим от себя, низкого качества.) В нашей перевернутой экономике доля услуг растет, а производство товаров падает. И вместе с этим падает престиж работы на заводах, в том числе по причине их низкой технологичности.

«В стране нет комплексной промышленной политики, без которой нет смысла инвестировать в любую технологию, хоть в цифровую, хоть в буквенную, – заметил гендиректор «Алтайвагона». – Мы и так давно живем в цифровой экономике, но она принадлежит «Сименс», «Катерпиллер», «Джон Дир» и другим высокотехнологичным западным компаниям, которые используют в производстве дополнительную реальность. А у нас некоторые руководители еще не знают, что такое САПР (система автоматизированного проектирования. – Прим. авт.). В России доля цифровой экономики в ВВП составляет 2,8%, или 75 млрд долларов. Из них 63 млрд долларов приходится на сферу потребления: интернет-покупки, услуги. То есть в реальной экономике цифровизация практически отсутствует».

Дмитрий Медведев раскритиковал федеральную программу цифровой экономики: «В ней нет акцента на развитие индустрии в целом, новых способов производства и вывода отечественных технологий на глобальные рынки. В программе не определена доля высокотехнологичных рабочих мест в общей структуре занятости, не указаны доля высокотехнологичного экспорта и другие показатели, характеризующие зрелость цифровой экономики. В документ не вошли вопросы стимулирования крупных компаний, среднего и малого бизнеса к более активному внедрению цифровых инноваций и увеличению средств в научно-исследовательские разработки. В основном программа нацелена на создание базовых сервисов для развития экономики, регулирование, госуслуги, ИТ-инфраструктуру, интернет-торговлю. Но если нет современного реального сектора, то гибнут и наука, и образование. У нас не подготовлены кадры, никто не занимался их обучением. Между тем нам нужны специалисты мирового уровня, которые с полной отдачей будут работать долгие годы на развитие цифровой экономики».

Стучитесь – и откроют

Переходя к позитиву, гендиректор отметил, что реальный сектор и машиностроение – это основа основ. Именно здесь сосредоточены критические узлы всей экономики страны. Правительственные программы не создадут цифровую экономику, ее создают компании и предприниматели. «Развитие регионов будет происходить не через верстку такого рода программ, а через работу отдельно взятых предприятий. Наша задача – предложить решения по развитию конкурентного производства, используя инструмент «цифровая технология». У нас есть успешные проекты, у нас много проектов на бумаге, и мы готовы доказывать их эффективность. Мы готовы вносить конкретные предложения для рассмотрения региональным правительством и менять ситуацию в Алтайском крае», – заверил Дмитрий Медведев. К словам шефа Надежда Валкнер добавила, что от федеральных властей хотелось бы видеть план действий, согласно которому решались бы вопросы господдержки проектов цифровизации производств. Она заметила, что существующие условия предоставления государственной помощи слишком сложны, в них много ограничений.

Начальник заводской АСУП назвала еще одну проблему, которая мешает цифровой трансформации промышленности. Это несовершенство нормативной базы и правового регулирования. Она рассказала, как при вводе в эксплуатацию линии по производству колесных пар заводу запретили ее работу, так как в действующем ГОСТе было записано, что запрессовка возможна только на прессах, оборудованных самопишущими приборами. Принимающий роботизированную линию контролер спросил: «А где здесь самописец, где диаграммная линейка?» Проблему удалось решить только через год, добившись поправки в ГОСТ. В ответ директор Департамента цифрового развития Торгово-промышленной палаты (ТПП) РФ Владимир Маслов обещал передать мнение заводчан руководству АНО «Цифровая экономика» (учреждение, в котором и была разработана программа цифровизации страны).

Он заметил, что в ТПП только летом занялись цифровой экономикой, тем не менее департамент заинтересован в том, чтобы члены палаты знакомились с лучшими практиками, как российскими, так и отечественными, чтобы люди не наступали по несколько раз на одни и те же грабли. Для этого региональные палаты организуют бизнес-миссии.
«Сейчас мы работаем над новым видом услуг – цифровым аудитом предприятия, после которого оно получит план, как вести себя с контрагентами, ценами, полную информацию по производителям оборудования и программному обеспечению, – рассказал Владимир Маслов. – В зависимости от масштабов предприятия затраты на цифровизацию могут быть от десятков тысяч до миллионов. Но их нужно делать, только четко понимая полученную в конце выгоду».

Для внедрения новых технологий он посоветовал использовать средства Фонда развития промышленности. «Есть примеры такой поддержки, поэтому обращайтесь, будем помогать, – пообещал москвич. – Мы провели переговоры с Министерством цифрового развития РФ и готовим совместные предложения по поддержке проектов перевооружения предприятий». Маслов призвал руководителей предприятий присылать в ТПП свои предложения, направленные на совершенствование законодательной базы.
«Из десяти предложений проходит одно, но если ничего не делать, то ничего не изменится. Если хотите чего-то добиться, будьте готовы работать долго, системно и планомерно», – подчеркнул президент Алтайской ТПП Борис Чесноков.

Он напомнил, что Алтайский завод прецизионных изделий получил кредит от Фонда развития промышленности, подал туда заявку Барнаульский завод АТИ. Борис Чесноков призвал более активно стучаться в двери фонда, пообещав всяческую поддержку со стороны ТПП РФ. Участники круглого стола обсудили и проблему дефицита специализированных кадров. Представители промышленности говорили, что нужно создавать в вузах роботизированные центры для обучения студентов, о том, что необходимо взаимодействие предприятий с вузами по подготовке кадров для цифровой экономики. В то же время ректор АлтГТУ Андрей Марков сообщил, что такие специалисты не востребованы заводами, но университет готов их обучать под заказ. Врио начальника Алтайкомсвязи Максим Герасимюк пообещал выяснить действительную потребность в специалистах у руководителей заводов. И эта договоренность стала маленьким, но практическим итогом длинного разговора на «Алтайвагоне».

* * *

Индустрия 4.0

В то время как в 2011 году на «Алтайвагоне» немецкие инженеры запускали автоматизированную линию по производству колесных пар, в самой Германии стартовала государственно-коммерческая программа индустриализации 4.0.
«Суть ее в том, что вещи общаются с себе подобными через Интернет, для того чтобы провести свою диагностику, получить нужную информацию и сообщить ее другим вещам, участвующим в их работе», – объясняла на пленарном заседании XI Алтайского регионального ИТ-форума Светлана Белова, заместитель главного редактора журнала CRN/RE.
Завод будущего – это предприятие, которое работает без людей. Все неодушевленные предметы передают данные не только друг другу, но и логистическим и бизнес-системам своих поставщиков и потребителей. Они собирают информацию, что производить, и сообщают поставщикам, в какой срок и какое сырье для этого необходимо доставить. На заводе «Ауди» уже действуют элементы такой индустрии.

Автомобили с гибридным двигателем во время сборки движутся по заводу самостоятельно по своим маршрутам, в нужный момент возвращаясь на общий конвейер. На предприятиях, где будут работать только киберфизические системы, не нужны освещение, чистый воздух и комфортная температура. Это позволяет существенно снижать себестоимость производства. Если пока считается, что эффективно можно выпускать только массовые партии продукта, то индустрия 4.0 позволяет в больших масштабах производить товары, приспособленные под потребности конкретного человека. Вместе с благами очередная промышленная революция несет в себе и угрозы. Футурологи давно говорят, что роботы заберут наши рабочие места. И люди недаром боятся прихода умных машин. Жители одного немецкого города остались без работы, когда на градообразующем заводе установили роботов. Несмотря на то что в ближайшие 20 лет исчезнет около половины существующих профессий и примерно столько же рабочих мест, футурологи не считают, что людям грозит безработица. Роботы заберут те профессии, которые требуют физической монотонной деятельности, а нам достанутся занятия, в которых нужно проявлять ум и творчество. Поэтому молодым придется овладевать новыми профессиями, а тем, кто постарше, переучиваться, говорит Светлана Белова.

Евгений ШУМИЛОВ
Евгений НАЛИМОВ (Фото)